Мой отец Степан Гаврилович Саламаха родился в 1929 году в Житомирской области, в городе Любар. В 1933 был арестован наш дед Гаврил Гаврилович и больше его никогда не видели. Осталась бабушка и пять ее детей, из которых отец был самым младшим. В те годы начался сильный голод в Украине, позже ставший известным как «Голодомор». Люди умирали от голода и лежали неделями на дорогах и улицах. Но Бог чудесным образом сохранил жизнь семье отца. Бабушка умерла только в 1964 году. Несмотря на голод и лишения начала 30-х, они жили и радовались Божьему присутствию.
В 1937 начались аресты по всей стране, под аресты попали и многие христиане, которые позже умирали в сталинских лагерях Воркуты и на Колыме. Со слов отца в 1938 из Каменец-Подольского приехал один брат, который совершил настоящее пробуждение по меркам того времени. За пару лет на его проповедях ко Христу обратились свыше 300 человек. Но окружающие люди в большинстве своем были настроены против христиан, подпитанные атеистической пропагандой, они презирали и даже ненавидели верующих. Сложно было провести собрание из 3-5 человек, потому что «органы» часто раскрывали места собраний и разгоняли, раздавая штрафы или первые предупреждения. Христиане собирались поздно ночью, особенно в непогоду, в метель или ливень, когда у КГБ возникли сложности со слежкой. Но верующие, особенно только-только обратившиеся к Богу, горели любовью и страх у них отсутствовал полностью. Тем не менее, из того прихода, в котором был мой отец, расстреляли примерно 8 братьев. Церкви были закрыты и запрещены везде, а все официальные собрания были для показухи иностранным журналистам и дипломатам, и то только в Москве и тогдашнем Ленинграде.
Степан Гаврилович в лагерном цехуВ 1941, когда началась война, в Любар пришли немцы. Они – захватчики не препятствовали собраниям, и христиане могли свободно проводить евангелизационные служения. За одно собрание каялось 10-12 человек. Но постепенно немцы поняли, что христиане не поддерживают ни одну из сторон власти, ни германскую, ни советскую, и они начали свои гонения. В итоге двоих братьев-христиан и одну сестру из церкви нацисты расстреляли.
В 1944 советские войска освободили Любар, а отец мой как раз принял водное крещение 14 апреля того же года. Для того чтобы уничтожить движение пятидесятников, власти начали объединять баптистов и пятидесятников под одну крышу, зная, что у движений есть внутренние противоречия. В результате пятидесятники были вынуждены полностью уйти в подполье, перейти на домашние тайные служения, что привело к массовым арестам и тюремным срокам от 10 до 25 лет. Но служения пятидесятников не прекращались.
Уже после смерти Сталина в 1953 на некоторое время наступило затишье, церковь не трогали. Кроме того, многие братья и сестры попали под Хрущевскую амнистию. Наступило время так называемой «Хрущевской оттепели». Церковь смогла немного вздохнуть свободнее, с радостью встречая освободившихся и выживших в лагерях братьев по вере. Но к концу 50-х гонения начались с новой силой. Антирелигиозная пропаганда по радио была лживой и клеветнической. А психиатры даже говорили, что говорение пятидесятников на «иных языках» это психологическое и речевое расстройство. Кроме того, пятидесятников обвиняли в том, что они приносят в жертву детей на собраниях, что было ужасающей ложью, тем не менее, настроили против церкви многих людей, которые охотно и безоговорочно верили государственным средствам информации. И христиане в этом видели открытое противостояние сил света и тьмы.
В 1961 в Луганской области, где уже многие годы жила наша семья, арестовали всех служителей пятидесятников. Собрания разгоняли работники КГБ и милиции, а тем, кто давал свои квартиры для проведения служений, сильно штрафовали. Христиан выгоняли из ВУЗов, и им не давали руководящих должностей, даже если они были лучшими на производстве по добросовестности и исполнительности. Детям занижали оценки в школе, а многодетным родителям не платили пособия.
Кроме того, КГБ умудрялись засылать в церкви подготовленных работников, которые под видом христиан устраивали споры, чтобы привести к расколу или смуте. Но таковых часто разоблачали.
Вначале 60-х нашего отца рукоположили на пресвитерское служение. Он совершал причастие не только в нашей общине, но и часто уезжал служить по городам, в которых служители уже были арестованы и некому было совершать эту важную часть таинства. Обычно такие собрания проходили тайно в 2-3 часа ночи.
Хочу поделиться тем даром, которым Бог наделил нашего отца, это очень ярко выделялось в его жизни и было благословением для всей семьи и окружающих. Когда мои родители поженились, они имели из имущества только один стул и чемодан. Но в скором будущем отец начал строить дом, и выстроил все сам своими руками, без технологий которые мы имеем сейчас – красивый большой дом из восьми комнат, включая кухню и ванную комнату. Почти всю мебель он тоже сделал своими руками, она была красивой и ничем не отличалась от импортной. Никто его не учил этому, но Бог дал ему талант, как говорят в народе «золотые руки». Даже когда КГБ у нас делали перепись имущества, пришлось спрятать некоторую мебель, потому что они бы ее забрали под каким-нибудь предлогом.
Жизнь отца была простой, на самом деле, без развлечений. У него были такие два основных, так сказать, развлечения – служение в церкви и работа по дереву. Он очень был посвящен церкви и своей деноминации. Служение в церкви было его жизнью. Он всегда оставался очень твердым и стойким в своих убеждениях и вере Богу, и я уверена, что если бы ему пришлось отдать свою жизнь за веру – он, не задумываясь, отдал бы ее.
Отец был очень сильной воли личностью, имел твердый характер. В семье его слово было законом и мы не могли его нарушать, хотя часто этого хотелось. Он воспитывал нас со строгостью во всех отношениях. Когда мы были детьми, на праздник Пасхи мама обычно шила нам новые цветные платья и отец обязательно проверял, чтобы длина их была ниже коленей. Конечно, нам это не нравилось, но мы даже не пытались просить его что-то изменить.
Отец не только имел сильную веру, но был очень щедрым и добродетельным, как написано: «покажите в вере вашей добродетель» (2-е послание Петра 1:5 – ред.). Он шел на помощь и соседям и своим по вере: кому нужно сделать что-то или починить, он никому не отказывал и делал это безвозмездно. В нашем доме часто были люди, приезжали верующие из других поселков и городов, оставались ночевать, и им подавалась лучшая пища, какая была в доме и лучшее место ночлега. Так было всегда.
Спустя годы, в 1973-м, отца арестовали и осудили на пять лет лагерей и четыре года ссылки. Сначала он ощутил на себе все трудности лагерной жизни, рассказывал, что хлеб хрустел песком на зубах, потому что для веса в него добавляли всякий мусор. Но он работал в лагерном цеху добросовестно и качественно. Даже начальник сказал, что у них ещё не было таких ответственных заключённых. Отец делал мебель для лагерных кабинетов, а потом и в доме лично для начальника. Тот его очень зауважал и поставил главным в столярном цехе, что стало благословением не только для отца, но и для других заключенных, которые работали с ним. Начальник лагеря и администрация даже разрешили приносить ему внеурочные частые передачи и свидания с семьей. Это был почти исключительный случай.
Сестра Лена во время болезни в ссылкеПосле 5-ти лет лагеря отец поехал на ссылку в Бурятию в поселок Заиграево. За ним в Сибирь поехали моя мама и трое меньших дочерей. В ссылке отец стал начальником столярного цеха на пилораме и обучал людей этому ремеслу. Ему начали поступать заказы, и это заброшенное мебельное производство вскоре начало процветать. Даже глава городка пригласил сделать мебель для его дома, и после этой встречи много что изменилось. За отцом перестали следить и разрешали выезжать из города и даже дали отпуск в Украину. Нам это все напоминало историю Иосифа, проданного в рабство и в последствие из-за верности Богу ставшего большим человеком в Египте.
В Сибири семья жила в общежитии в однокомнатной квартире, но отец сделал отдельный вход в дом, так как они жили на первом этаже, и достроил веранду. Потом, когда им выделили небольшой участок земли, он выстроил летнюю кухню, а на остальном участке построил теплицу, и вместе с мамой и детьми выращивали овощи. Многие люди приходили к ним, чтобы только посмотреть на это все, даже чиновники приводили к ним людей, как на экскурсию, чтобы показывать, как могут жить люди, потому что в этом поселке люди, в основном, пьянствовали. И это стало большим примером для нас, как Господь прославлялся через моего отца и его дар. На этих примерах были люди, которые обратились к Господу.
Самым тяжелым для нас стало то, что из-за болезни начавшейся в ссылке, умерла моя сестра Лена. Когда семья жила еще в общежитии, они полностью зависели от электричества. На улице был минус пятьдесят, и крайне важным был обогрев жилья и наличие горячей пищи. Но как-то электричество пропало на три дня и вода в квартире в прямом смысле замерзла. Родители сразу и не заметили, что это сильно сказалось на здоровье средней дочери. Она не чувствовали боли, просто все чаще и чаще начала ощущать усталость и слабость. Постепенно она перестала есть. Ее увезли в Улан-Уде в больницу, а позже обратно в Украину в Красный Луч, где врачи диагностировали отказ почек. Последнее время она жила на кислородных подушках, потому что задыхалась от избытка воды, выделяемой организмом. Перед смертью Лена сильно не мучилась, часто ощущала присутствие Божье в молитвах, и было видно, что уйти ей помогает Бог. Лене было 14 лет. Так нас осталось семь детей из восьми в семье.
Отец с семьей вернулся из ссылки только в 1982 году, и сразу был поставлен на место служителя. Сразу же, при первой встрече с КГБ, у него спросили: «Ну как, твои убеждения изменились?» На что он ответил: «Каким я был, таким и остался, еще больше верю в моего Бога». На что ему пригрозили: «А ты знаешь, что мы можем тебя упрятать, что никто тебя больше не увидит?» И отец ответил: «Можете даже меня уничтожить, это не изменит моего убеждения». В тот же год КГБ пригрозили ему новым сроком, если он не зарегистрирует приход официально. Ему прямо говорили, что церковь его имеет американские корни, а значит он американский шпион. Его часто спрашивали: «А чего же вы не регистрировались?» На что он отвечал: «А что такое регистрация? Это водное крещение только с позволения атеистической власти. Это запрет водить несовершеннолетних детей на собрание. Запрет всех пятидесятнических традиционных служений. Запрет молиться за больных по больницам. Запрет оказания материальной помощи членам церкви. Запрет членских собраний. И к чему бы привела такая «регистрация церкви»?» Кроме того, закон о регистрации был датирован 1929 годом, началом самых суровых гонений на церковь советскими властями.
Похороны сестры ЛеныПоследний раз отец встретил агентов КГБ в 1985, когда они угрожали сорвать собрание. В том же году Горбачева назначили Генеральным секретарем ЦК КПСС и постепенно началась «Перестройка». Собрания перестали трогать. В 1986 мы начали проводить служения везде – дома, во дворе, на улицах и никто не вмешивался и не мешал. А в 1989 церкви официально арендовали помещения и залы кинотеатров и ДК. Впервые христиане свободно пошли евангелизировать в тюрьмы, детские дома, дома престарелых и больницы. Отец даже часто проповедовал в лагере, в который был заключён за свою веру. Там покаялись многие заключенные рецидивисты. Один из братьев, обращенный в зоне в христианство, имел пожизненный срок. Но после покаяния подавал на пересмотр и был освобождён. Другой заключенный, пришедший ко Христу, после освобождения смог получить разрешение на выезд в США, даже несмотря на то, что имел криминальную статью за плечами. Многие завели хорошие и крепкие христианские семьи. Очистив лагерный бассейн отец со служителями прям в нем крестили водой новообращённых из заключенных.
В 1992 я с родителями переехала в Америку, а позже и остальные дети к нам приехали. Мне посчастливилось еще перед уездом закончить Библейскую школу в Вильнюсе. Мы не хотели уезжать, особенно против был отец, ведь после «Перестройки» и новой свободы у него появилось много церковной работы. Случилось ГКЧП и он несколько дней был погружен в думы. Люди на улице опять начали тихо шептаться и все боялись, что все вернется на прежние места. Но после подавления Августовского путча, все стало еще свободнее. Помню, когда развалился Советский Союз, отец впервые стал очень жизнерадостным и веселым.
По просьбе родственников он заполнил аппликации на выезд в США, положительный ответ на которые мы получили в посылке с документами на выезд, через два года, когда уже почти забыли об их заполнении. По приезде в США отец много служил в русско-говорящей церкви, называемой «Винницкой», где стал одним из помощников главного пастора.
Степан Гаврилович в 2015 году в СШАОтец ушел в вечность в возрасте 87-ми лет. В самые последние дни его жизни, а их было всего 10 самых тяжелых дней болезни в госпитале, я была свидетелем его большого терпения в страданиях. И когда ему было очень тяжело, он пел Господу. Он ушел очень быстро и неожиданно для нас. Это случилось 21 декабря 2016. Отец был очень активным до конца своих дней. Он говорил: «я не хочу лежать в болезни, чтобы за мной кто-то ухаживал». Господь исполнил его прошение и принял в Свои обители!
ЧИТАЙТЕ ДРУГИЕ ИСТОРИИ В РАЗДЕЛЕ «СУДЬБЫ»
О ПРОЕКТЕ «ПОМНИМ» : Мы собираем реальные истории христиан, претерпевших гонения в эпоху СССР. Кроме того, мы работаем над документальным фильмом с рассказами последних живых свидетелей и книгой. Следите за обновлениями на нашем сайте и в социальных сетях (Facebook, Вконтакте, Однокласники, Instagram).
Хотите поддержать проект финансово, помочь нам собрать больше историй (пока ещё живы последние очевидцы), снять документальный фильм и издать книгу? Не откладывайте, сделайте это сейчас. Время дорого. В буквальном смысле.
Если вы из России или стран СНГ, можно использовать сервис Яндекс.Деньги (можно указать любую удобную сумму):
Практически из любой страны можно перевести средства, используя сервис PayPal www.paypal.me/pomnim